|
1
Князь-Юрью, изгою, обид не снести, —
Замучила дума изгоя:
От горького срама ему не уйти,
Нет княжьей гордыне покоя…
У смердов рука на него поднялась, —
Свой ставленник смердам не дорог!
Поблажку давал, всем был «батюшка-князь»;
Мирволить не стал — «лютый ворог»…
Слышь, вирой зорил их, был норовом крут,
От правды де шел он далече…
Волён ли над князем бессудный твой суд,
Псковское мужицкое вече?!
Так нет же, не быть, не бывать по сему, —
Князь Юрий на стол свой вернется;
Лихая обида — народу всему
Больнее еще отзовется!..
И мчится изгой на коне вороном
За дальние грани и межи;
И думает Юрий: «Не хочешь добром —
Неволей поклонишься мне же!..»
2
Привел на своих лиходеев изгой,
Привел басурманские рати;
Из дебрей лесных полуночной порой
Ко Пскову подкрались, как тати;
И стены со всех обложили сторон;
А в городе — ночью не спали:
Над ним расплывался всполохом трезвон,
В церквах — на молитве стояли…
Молились усердно попы-чернецы,
Молились бояре и гости, —
Стрелой облетело пятины-концы,
Что вороги жалуют в гости!
«Умрем — не отворим ворота вовек
Насильнику, князю-изгою!» —
Клялся весь народ, как один человек,
Готовясь к сиденью и к бою…
Ночь — выколи глаз!..
Не видать бы ни зги,
Когда б не пылали посады,
Когда б деревень не палили враги!
Пожар — был кануном осады…
3
Лилась над рекою Великой заря,
Над Запсковьем пазори плыли;
И солнце взошло — первый день озаря
Псковской приснопамятной были…
«Князь-Юрью осадою стен заправлять:
Ему каждый камень в них ведом!» —
Вожди порешили… И стал снаряжать
Осаду изгой, тем же следом…
Был князь в ратном деле зело искушен
На приступ ударился с тыла, —
Там буйному Пскову великий урон
Могла нанести вражья сила!..
Догадлив и сведом обиженный князь, —
Недаром сидел он во Пскове;
Уж башня ворот под тараном тряслась,
Уж реки струилися крови!
Недолго б и стенам детинца стоять
Под Юрьевым натиском вражьим, —
Да вдруг отошла басурманская рать,
Словам повинуяся княжьим…
4
«На Русь, на святую, ты нерусь ведешь, —
Он слышит, откуда — не зная, —
Славянскую доблесть врагу продаешь,
О славе родной забывая…
Обидели крепко тебя псковичи;
А вспомни, как правил ты ими?
На Юрие-князе обиду ищи:
Твое обесчестил он имя!
Он — ворог твой лютый!..»
Смутился изгой:
Обидчика дерзкого взоры
Напрасно искали бы всюду с тоской, —
Он сердцем заслышал укоры!..
«Назад!» И враги отступили назад —
Туда, где дымились посады,
Где волны Великой свободу струят
И даже во время осады…
5
«Заутра на приступ, и — наш старый Псков!»
Князь молвит своим басурманам…
Вот, новое утро встречает врагов
На небе пожаром багряным…
«Где князь, где князь-Юрий?!.» Нет князя совсем:
Из стана полуночью темной
Пробрался он в Псков — не услежен никем,
Под рясою инока скромной…
Пскович на врага и нахлынул с зарей —
Всем городом — дружно и смело;
И шел впереди черноризец-герой,
Замысливший тайное дело…
Погибнуть бы Пскову! Погиб, да не он:
Враги-басурмане бежали —
За крепи лесные, за горный услон…
Где был победитель — не знали!..
Не мог он тоски покаянной снести,
Обиду свою успокоя!
И прянул князь-Юрий в стремнину реки,
И — приняли волны изгоя…
|