|
Из песен Намал-Балклада
I
Ты видишь пустынные горы вдали,
Пустынные белые горы?
За ними — зелёные степи легли,
Чаруя собою все взоры…
А черную сопку в горах меловых
Ты видишь?!. В степях называют
Её — неприступной «Могилой троих», —
Над ней духи смерти летают…
Не любят киргизы холодной зимы;
Чуть землю обнимет седая, —
Все ждут — не дождутся, когда из тюрьмы
Вернется весна молодая…
Раскинет Аллах свой весенний шатер
Для всех на просторе широком, —
Ни стен, ни дверей не увидит там взор,
Где запад сойдется с востоком…
Родимая степь! Твой узорный халат
Пестрей всех халатов султана;
Кто видел тебя, тот вернется назад —
К тебе из долин Фарзистана!..
2
Стояла весна; белый день угасал,
Зарей пламенея над степью;
В небесных мечетях Аллах зажигал
Огни над гористою цепью…
Хоть сладко звучали в затишьи степей
Певучие трели курая,
Да слаще звенел сандугач-соловей,
Баян Магометова рая…
Тургайских улусов орлица-краса —
Джаным — шла тропинкой степною;
У ней расплелася густая коса,
И слезы блистали росою…
С обидой бороться — ни воли, ни сил;
Измена — острее кинжала!
Джаным — удалой Ак-Булак разлюбил,
И смерти она лишь искала…
Летела орлица к пустынным горам,
Где вороном сопка чернела;
И — бросилась в бездну, отдавши червям
В добычу и душу, и тело…
3
За летом в темницу весну увели
Проворные слуги тумана…
Одна — увяданья наряда земли
Совсем не видала Майдана…
Сказал ей батырь Ак-Булак удалой;
«К Майдане весну ворочу я!»
И сердце раскрылось у розы степной
Цветком — от его поцелуя…
Но гор Мугоджарских джигита-орла
Никто не удержит собою:
Ему — только вольная воля мила,
Он — тешится только борьбою!
Его отовсюду умчит аргамак;
Да только от сабли туркмена
На нем не ушел молодой Ак-Булак:
Сразила она, как измена!..
Над черною сопкой, в горах, он убит
Слугою подземного мрака…
Джаным! Спи спокойно: с тобой твой джигит…
Майдана! Не жди Ак-Булака!..
4
Привольем степей пролетала метель,
В горах пировали шайтаны;
Всю ночь оставалась холодной постель
В богатой кибитке Майданы…
На красной бухарской кошме пред огнем
Сидела она одиноко;
А ветер стонал за кибиткой: «Пойдем!
Здесь — твой Ак-Булак недалёко!..»
И вышла Майдана, за ветром пошла, —
Не шла, а на крыльях летела, —
И там — молодого джигита нашла,
Где спали два мертвые тела…
Измучил её этот путь, страшный путь, —
Казалось, ему и конца нет, —
Упала она на любимую грудь
И в мертвые очи не взглянет…
А ветер молвой прокатился в степях, —
Сказания с ветром летают:
Все — черную сопку на белых горах
«Могилой троих» называют!..
|