Леонид Андрусон «Офелия»

Мне снились — холодные звезды
Далёких пустынных небес
И спящий у берега, темный,
Молчанием скованный лес.
 
Дымилась над спящей рекою
Холодная белая мгла.
Воздушным виденьем в тумане
Печальная девушка шла.
 
Глубокая темная тайна
В безумно-печальных глазах,
Безмерная мука застыла
На сомкнутых скорбно устах.
 
— Зачем так безумно печальна,
Как ночь одиночества, ты?
Смертельно бледна, как снегами
Убитые в поле цветы?
 
Кто ты? И откуда, откуда? —
И дрогнули вздохом её
Уста и чуть слышно вздохнули,
Вздохнули: — Офелия я…
 
Вы знаете, — принц был мой милый,
Он многих, он многих любил,
Но сердцем глубоким и чистым
Меня не забыл, не забыл.
 
И маленький розовый вереск,
Друг милый мой маленький — вот —
Он славную песенку знает,
Так нежно, так, тихо поет.
 
Поет он о том, что мой милый
Всех женщин прекрасных любил,
Но сердцем глубокими и чистым.
Меня не забыл, не забыл…
 
Светла и воздушна улыбка
На скорбно-прекрасных устах,
Овеяна нежностью тайна
В безумно-печальных глазах.
 
И руки она простирает
В порывисто-страстной мольбе, —
Мой маленький розовый вереск
Спасибо, спасибо тебе.
 
Признательно, нежно целует,
Застенчивый скромный цветок,
И вздох потрясенного сердца
Безмерно и скорбно глубок.
 
Растаяли в белом тумане
Печальные вздохи шагов.
Ушла… Не разгадана тайна
Печальных мучительных слов.
 
Бесстрастны далекие звезды,
Безмолвны — пустыня небес
И спящий у берега, темный,
Молчанием скованный лес.
 

«Пробуждение» № 16, 1915 г.