Стояла бледная в плаще,
На тело гордое надетом.
Лучи скользили по браслетам
И по застежкам на плече.
Ступила нежною ногой
На мрамор у подножья храма.
И он следил, полунагой,
За ней тревожно и упрямо.
Скрестила руки и ждала,
И обессиливала взглядом,
Но похоть мутная зажгла
Его дыханье горьким ядом.
И взор его отяжелел,
И, повинуясь зову зверя,
Неотвратимо он глядел
На жертву, святости не веря.
И вдруг — по лестнице крутой
Прыжок нежданный дикой кошки.
Он на плече сорвал застежки,
И — грудь сверкнула наготой.
На шее нежной белизны
Распятье медное блеснуло,
Она стояла у стены
И строгих губ не разомкнула.
И замер взмах его руки,
И он застыл с бессильной дрожью
И, полный яростной тоски,
Не смел приблизиться к подножью.
|