Мария Веселкова-Кильштет «У порога нового столетия»

Опять пред запертою дверью
Стоит в раздумье человек.
Согласно общему, поверью
За ней войдет он в новый век,
Замок средь полночи глубокой
Откроет робкою рукой
И вступит в темный и высокий,
Покрытый тайною покой.
 
Что ждет его там за порогом,
Какой неведомый алтарь?
Пред чуждым склонится ль он богом,
Забыв, кому молился встарь?
И с сожалением во взгляде
Глаза его опять скользят
В последний раз по анфиладе
До ныне пройденных палат.
 
Нет меры цепи их пространной,
Давно им потерялся счет,
И в дымке серой и туманной
Кто дверь входную в них найдет?
Пытались люди долго, тщетно
На миг хоть уловить вдали
Лишь облик кельи той заветной,
Где дни их первые текли.
 
Кто скажет, как они летели?
Какие песни пелись там?
Кто первый, встав из колыбели,
Вошел в науки светлый храм?..
Давно там стены обветшали,
Столбом стоит в них прах и пыль,
И стерлась с треснувшей скрижали
Haвек младенческая быль.
 
Чем ближе, тем новей покои,
Свежее краски на стене,
Яснее битвы и герои
На потемневшем полотне.
Художник дивный, несравненный
Работал каждое из них.
Бесценен труд его священный,
И верен всякий мелкий штрих.
 
Здесь что ни фреска — верх искусства,
И что ни статуя — кумир,
Кому к подножью мысли, чувства
Слагал весь век в восторге мир.
Вот к алтарю святой науки
Приставлен жрец огонь стеречь,
И сотнями теснятся руки
Свой факел гаснущий возжечь.
 
Там в шлеме бог войны кровавой:
Здесь мирный пахарь за сохой;
Здесь лавры гений, гений славы
Сплетает царственной рукой.
Как к солнцу ласточек станицы,
Как к свету рои мотыльков,
Стремятся теней вереницы
К венку со стен и потолков…
 
Забыв стыдливость и покровы,
Жена сверкает наготой,
И муж склоняется суровый
Пред этой дерзкой красотой.
А рядом кроткий луч лампады
На угол проливает свет,
Где молит за грехи пощады
У Бога вечного аскет.
 
Из отдаленнейших покоев
Несется странный, смутный гул.
Шуршат ли клочья то обоев?
Иль окна ветер распахнул?
И вдруг раздались звуки лиры, —
Они растут, они поют.
Зашевелилися кумиры,
Поклон прощальный отдают:
 
«О человек! Перед судьбою
Смирись скорее в грозный час.
Кого за дверью роковою
Ты обретешь? Кого из нас?
Слова забытые молитвы
В священном ужасе тверди:
Для горя сила в них… для битвы…
Для счастья… Полночь бьет!.. Иди!..»

«Стихи и пьесы» (1906).