Анатолий Каменский «Сватовство»
III
В эту минуту на пороге показался Ежиков. Модерни быстро встал, грациозно выпрямился и, беря приятеля под руку, обратился к Настеньке:
— Ни слова больше. Иначе наш заговор не удастся. Подумайте о моем предложении. Подумаете?
И он многозначительно посмотрел Ежикову в глаза.
— Хорошо, я подумаю, — растерянно проговорила вдовушка.
В столовой, после закуски, чая, отрывочных разговоров о пустяках и многочисленных рюмок ликеру, Модерни, сжигая Настеньку пристальным взором, потихоньку, под столом, наступал ей на ногу и в то же время трепал Ежикова по плечу:
— Ах ты, ежиная порода… Собачья старость! Ну, не сердись, не сердись… Настасья Михайловна наш общий друг. Ведь правда?
— Я не знаю, как это? — смущенно говорила Настенька.
— Ты, Валентин, как сказать, шутник и все.
— Молодец, Венедикт Иванович! Молодец! — твердил Модерни. — Эдакий сердцеед!.. Посмотрите, Настасья Михайловна, какой у него профиль! А усы, усы!.. Нет, вы его еще мало знаете. Под маской робости могут скрываться демонические страсти… Однако пора — мы засиделись.
Несмотря на выпитый ликер, Модерни гибким, стальным движением поднялся с места, подошел к хозяйке и, прощаясь одним наклоном головы, произнес:
— Madame! Я надеюсь, что вы разрешите мне хотя бы изредка навещать вас вместе с моим другом?
Ежиков бегал по всей квартире, разыскивая свою меховую стариковскую шапку, а Модерни, впиваясь поцелуем в руку Настеньки, говорил:
— Завтра в восемь? Да? Я безумно люблю вас.
Это «безумно» было произнесено таким жгучим тоном, так «по-вяльцевски», что вдовушка не выдержала, вся закраснелась и, приблизив к нему свое лицо, сказала быстро, глухим голосом: — Хорошо, я приду, сумасшедший…
И, повернувшись, скользнула в гостиную.
— Венедикт Иваныч, Венедикт Иваныч, — звала она, — нашли вы свою шапку?
— Нашел, здесь вместе с шубой… как сказать… вечно куда-нибудь запропастится, и все.
Модерни быстро прошел в переднюю.
— Я жду вас, господа, до свиданья! — звонким, веселым голосом крикнула Настенька, не выходя из полумрака гостиной.
Через две минуты, сидя на извозчике, Модерни уже не обнимал приятеля за талию, а говорил ему усталым, суховатым тоном:
— Какой ты, однако, наивный, Ежшце! Нельзя же сразу добиться того, что тебе самому было трудно сделать за пять лет.
Вот подожди, можно будет исподволь. Но, по правде сказать, я не понимаю твоего выбора и даже искренно советовал бы тебе выбросить всю эту ерунду из головы… Настенька тебе совсем не пара. Ну, поезжай куда-нибудь за границу, что ли… Освежись!
Анатолий Каменский
Иллюстрация: Jean Édouard Vuillard