Василий Величко «Мудрый Локман и глупец»

Презирай осторожно.
Суфийская поговорка

В мире все несовершенно,
Неустойчиво и бренно.
Совершенен только Бог,
Да святой Его Пророк!..
 
Локман мудростью был славен.
В этом с ним никто не равен,
Мы пред мудростью его
Все не значим ничего…
Но и Локману, бывало,
Кой-чего недоставало!..
Дни в мышленьи проводя,
Цепи следствий выводя
Из какой-нибудь причины,
На такие он вершины
Поднимался иногда,
Строгой логике послушный,
Как по лестнице воздушной,
Что не видел он тогда
Жизни будничных явлений,
Близоруким в том был гений,
Что глупец постичь бы мог!..
Совершенен только Бог,
Да святой Его Пророк!..
 
Сверх того, как многих ныне,
Мудреца и дух гордыни
Иногда одолевал —
И глупцов он презирал
В те мгновенья откровенно…
Но всегда, но неизменно
Мысль небесного Отца
Занята детьми земными:
Он уроками простыми
Вразумляет без конца
И глупца, и мудреца!..
 
Шел однажды из дворца
Локман в тихом размышленьи;
Впереди же, в отдаленьи,
Шел глупец Абдуль-Касим —
И, взглянув назад случайно,
Взволновался чрезвычайно:
«Я и так осмеян им!
Нет! Мудрец не в меру строгий!
Нам с тобой не по дороге!
Неприятен мне твой вид!..»
И на гладкий мрамор плит
Плюнув раза три с досадой,
За какою-то оградой
Вмиг исчез Абдуль-Касим…
Локман, шествуя за ним,
Погруженный в размышленье,
Видел лишь исчезновенье
Торопливое глупца,
Остального ж не заметил:
Близорук в пустом, не светел
Взор и разум мудреца!..
Он парил мечтой высоко,
В даль небесную взирал,
Поскользнулся — и упал,
И ударился жестоко…
 
И, по-видимому, впрок
Послужил ему урок:
Он с тех пор, по крайней мере,
Пред гордыней запер двери
На смирения замок,
И, хоть глупость и порок
Не осмеивать не мог
(Это было б невозможно!..)
Но… смеялся осторожно!..
Хоть порою в неба высь,
Как по лестнице воздушной,
Он не мог не вознестись,
Строгой логике послушный,
Не взирал он свысока
На житейские тревоги…
И смотрел себе под ноги:
Нет ли где-нибудь… плевка!..

Сборник стихотворений «Восточные мотивы» (1890)