I
Ковыль цветет. Вся степь как бы седая.
Я еду вдаль… Куда ни посмотрю, —
Везде простор без грани и без края,
И все поет, цветет, благоухая,
Как гурию, приветствуя зарю.
Я опьянен. Иль вижу въяве диво?
Иль грезить степь былым передо мной?
Арабский конь промчался горделиво:
То Зюлькарнейн ведет полки спесиво, —
Но мирный скиф отхлынул пред войной.
Войска прошли. Опять игра тумана:
Чудь… Половцы… Биармии орда…
Как сонмы туч, как волны океана,
Колышутся обозы Тамерлана,
Звенят мечи, кровь льется как вода.
Кричат орлы. Зловещий ворон стонет…
Туман исчез, и дал опять светла.
Но кто там вновь? Иль ветер тучу гонит?
Иль снова степ кого-нибудь хоронит?
То Русь идет… гудят колокола…
Очнулся я… Волшебств исчезла сила…
Передо мной беспечно степь цветет.
Немой курган, безвестная могила…
Лишь о минувшей вольности уныло
Башкир-ямщик тоскует и поет.
II
Какая даль! Какой простор!
В степи, как в небе, тонет взор,
И мысль летит за ним вослед,
И ей нигде преграды нет.
Кругом зеленый океан.
На нем — волной застыл курган,
И всюду, пеной бурных вод,
Ковыль серебряный цветет.
Порою, с ветром наравне,
Башкир промчится на коне…
Стада овец, обоза цепь,
Аул… А там — все та же степь,
Все та же ширь, все та же даль,
Все тех же рек живая сталь…
Здесь царство ясной тишины!
Здесь ложе северной весны!
III
От сияния победной
Алой утренней зари
Грустно меркнет месяц бледный,
Звезд тускнеют янтари.
Ветерок летит, вздыхая,
Перед близостью утра,
И с зеленой степи, тая,
Поднимается чадра.
В красоте своей волшебной
Развернулась степь кругом,
Птичьих гимнов звон хвалебный
Пал на грудь ее дождем.
И, дивясь великолепью
Каждой травки и цветка,
Точно лебеди, над степью
Серебристой встали цепью
Кочевые облака.
IV
Зноен полдень. Степь не дышит,
Влаги ждет земля…
Сонный ветер не колышет
Пуха ковыля.
Неподвижно солнце встало
В бледной синеве.
Кобылицы тупо, вяло
Замерли в траве.
Смолкли птицы, прячась в гнездах,
Все молчит без грез.
Лишь звенит, струяся, воздух
Тиканьем стрекоз:
Да кругами вольный кречет
Правит свой полет,
Там, где солнце стрелы мечет
С голубых высот.
V
Посмотри! С горы отлогой,
Точно каменный обвал,
Пыль крутя, в аул убогий
Скот на отдых побежал.
Топот, рев, блеянье, крики,
Треск пастушьего кнута, —
Все слилося в хаос дикий,
Всюду шум и суета…
Скоро все угомонится.
Блекнет вечер. Молкнет гул.
С звонким ржаньем кобылицы
Пронеслись в родной аул.
Наступает вечер мирный, —
Семьи к ужину сошлись;
И, дымясь, струею жирной
В ведра прядает кумыс.
VI
Я вышел в степь. Одета тьмою,
Под звездоносною чалмою,
Спит, золотая, и не спит.
Все слышит, видит и звенит
Ночным стозвучным дружным хором…
Над всем торжественным простором,
В густой траве, вблизи, вдали
Перепела, коростели
Перекликаются… Чуть дышит
Прохладой влажный ветерок
И травы сонные колышет…
Меланхоличен и далек,
Звенит бубенчик серебристый,
И в уреме густой, душистой,
В каком-то страстном забытьи,
Зовут к блаженству соловьи.
|