|
Александру Константиновичу Шеллеру
1
…И шел Он, шел печальною долиной
Медлительной, усталою стопой;
И шел Он — праведник на всей земле единый,
Учитель кроткий и благой.
Пред Ним раскинулись широкой пеленою
Безбрежные, безмолвные поля;
Дышали небеса живительной весною,
Но смертью веяла земля.
Над солнцем выжженной, затоптанною нивой
Взошел другой — негаданный посев,
Засеянный враждой людей нетерпеливой,
На гибель пахарям созрев.
Тела, одни тела белелися повсюду
На темени полей бесплодных и немых;
И трупов каждую белеющую груду
Сменяла груда тел других.
И всюду между них, запекшись алой кровью,
Обрызгавшей мечи и копья, и щиты,
Склонялись к мертвецам, приникнув к изголовью,
Кроваво-красные цветы…
Дорогу торную порою заграждали
Громады серые — развалины камней;
Вилась она змеей, теряясь в темной дали,
И кровь ручьем лилась по ней.
Незримо, надо всем широким кругозором, —
Где жизнь еще вчера кипела и цвела, —
Витала Смерть, молниеносным взором
Считая мертвые тела.
И тучей грозною на дальнем небосклоне —
Каким-то призраком бесформенным, седым —
В багрянце зарева, как в пурпурном виссоне,
Тянул с пожарищ едкий дым.
А над угрюмою долиною печальной,
Над этим кладбищем — погостом без гробниц,
Не слышавшим святой молитвы погребальной,
Кружились стаи черных птиц…
Кружились стаи птиц, в своей тревоге жадной
Готовые начать в долине злобы пир…
И было имя той долине безотрадной —
Подлунный мир!..
2
…И шел Он, шел печальною долиной
Усталою, медлительной стопой;
И шел Он — праведник на всей земле единый,
Учитель кроткий и благой.
С понуренным челом, закрыв глаза рукою,
Ланиты оросив струёю жгучих слез,
В Себе, в Своей груди, измученный тоскою,
Он все страданья мира нёс.
А в памяти Его — далекие, иные,
Века бессмертия венчавшие собой —
Картины яркие и образы живые
Всплывали пестрою гурьбой.
Вставали перед Ним долины Галилеи
И Галилеянин, вместивший Божество
В Свою земную плоть… Сион и фарисеи…
И проповедь нагорная Его…
Любовь великая Его одушевляла —
Светлее светлых звезд, как горный снег чиста,
И шествие Его лучами озаряла
От Назарета до Креста…
Свершилось… Крестный путь… Голгофское страданье…
И пролилась людьми Божественная кровь;
Но в обновленный мир еще светлей сиянье
Лила воскресшая Любовь…
Века, прошли века… Конец тысячелетью;
Второе, новое, склонилось под исход;
И снова тёмен мир, опутан старой сетью
Грехов, проклятий и невзгод.
Забыт святой Завет — завет Любви небесной,
И в братьев мрачная вселяется вражда;
И Богочеловек идет под ношей крестной,
Но — для последнего суда!..
А силы темные крикливой стаей жадной
Давно, давно вершат на стогнах жизни пир;.
И кровью залитой долиной безотрадной
Лежит весь мир!..
|