Аполлон Коринфский «Под таинственною сенью белых северных ночей…»

Бесконечной, безымянной вереницей предо мной,
Колыхался, проходит бледных теней бледный строй:

Сотни призраков печальных, сотни мантий и венцов
Неоплаканных, забытых чувств и мыслей — мертвецов…

Идут призраки, проходят, исчезают в царстве сна…
Сколько горя в этих взглядах, как темна их глубина!

Я смотрю, ловлю все взгляды, все безмолвные мольбы;
И влечет меня раздумье в глубь загадочной судьбы…

Память речь свою заводит — укоризненную речь
О былых, заветных тайнах встреч былых, заветных встреч.

Как живая — предо мною невозвратная пора:
Зори юности погасшей, лучезарных чувств игра:

Первый цвет любви поблекшей, пылкой страсти первый цвет.
Первый гром грозы житейской, первых дум живой рассвет…

Помню жаркие объятья, помню каждый томный взгляд,
Холодеющих лобзаний яд живой — смертельный яд…

Нет им смерти, нет забвенья… Нет, себе я сам солгу,
Если веру дам рассудку, что забыть о них могу!

В них — вся жизнь моя былая с тихим трепетом лучей
Смотрит в душу, светит в сердце светом северных ночей…