Николай Оцуп «Мигнула радуга и вот затрепетала…»
Мигнула радуга и вот затрепетала.
Трамваи фыркают, мерцают купола,
Закрылись зонтики, мелькает у вокзала
Лиловая сирень из Царского Села.
Нет, не приехала… Знакомый поднял шляпу,
Шершавый саквояж задел меня… Ну что ж,
Пусть не приехала… Прислушиваюсь к храпу
Промокших лошадей и шлепанью галош.
О, если б я любил в неведенье глубоком
Лишь эту жизнь мою с ее коротким сроком,
Не мог бы я теперь (чего же дальше ждать!..)
И смех, и суету с приветом наблюдать!
Гляжу — и грусть моя подобна вдохновенью,
А солнце занято моей растущей тенью.
Трамваи фыркают, мерцают купола,
Закрылись зонтики, мелькает у вокзала
Лиловая сирень из Царского Села.
Нет, не приехала… Знакомый поднял шляпу,
Шершавый саквояж задел меня… Ну что ж,
Пусть не приехала… Прислушиваюсь к храпу
Промокших лошадей и шлепанью галош.
О, если б я любил в неведенье глубоком
Лишь эту жизнь мою с ее коротким сроком,
Не мог бы я теперь (чего же дальше ждать!..)
И смех, и суету с приветом наблюдать!
Гляжу — и грусть моя подобна вдохновенью,
А солнце занято моей растущей тенью.
«Жар-Птица» № 10, 1923 г.