Николай Минский «Фонтан»
Под солнцем летним, в час полдневный, В песке горючем я шагал. Тяжелый зной, недвижный, гневный, Лицо пустыни сожигал. Объяты ужасом, застыли Утесы мглистою грядой. На них, сквозь дымку едкой пыли, Кой-где виднелся мох седой, И рос бурьян мертворожденный. Блестел свод неба раскаленный. И блеск, и зной, и мгла, и сон, Казалось, в душу проникали. Я шел, в бездумье погружен, Исполнен страха и печали. И вдруг каких-то близких струй В тиши послышалось журчанье, — Нежней, чем детский поцелуй, Звучней, чем гурии лобзанье. И в теле немощном моем Проснулась бодрость и веселье, Когда сокрытый водоем Передо мной блеснул в ущелье. Бежал из камня ключ живой, А над живым ключом фонтана Глагол незыблемый корана Был врезан набожной рукой. Молитву небу прошептавши, К студеной влаге я приник: «Благословен Господь, создавший В груди скалы живой родник. Благословен, кто в дух мой мрачный, Сухой, как груды этих скал, Внедрил источник слез прозрачный И письмена любви вписал!» |